Наш корреспондент впервые в жизни не проехал мимо хутора Северного, а остановился посмотреть, как тут люди живут.
Проездной двор
Тому, кто в глаза не видел карту Мостовского района, трудно будет доказать, каким боком к нему относится хутор Северный. «Ну как так?! – удивится человек, незнакомый с картой. – Вот прямо за посёлком Мостовским заканчивается Мостовский район. А дальше Адыгея, город Лабинск, поворот на Майкоп и только потом хутор Северный. Неужто это снова Мостовский район? Что ж за кренделя он выписывает?!» А ничего он не выписывает. Карта легко всё проясняет. Мостовский район предстаёт на ней логичным, цельным, более менее прямым образованием.
Но в хуторе Северном действительно легко потерять ощущение связи с районом. Причём даже местные жители её почти не чувствуют. Причины на то объективные: хуторяне находятся в орбите влияния города Лабинска, расстояние до которого в четыре раза меньше, чем до собственного райцентра. Лабинск, как признаются они, для них роднее. О Мостовском, как райцентре, приходится вспоминать, когда необходимо получить документ какой или справку, медкомиссию пройти. И воспоминания эти не самые приятные. Нет, не потому, что в Мостовском плохо работают те или иные службы. Просто вряд ли кто вообще испытывает восторг от таких дел, к тому же и путь в райцентр неблизкий – около сорока километров.
Хутор Северный, как проходной двор. А точнее, как проездной. Он стоит на федеральной трассе, что соединяет Майкоп с Армавиром. Оживлённая автомобильная дорога делит его на две части. Днём и ночью проносятся сквозь хутор машины и, покинув пределы населённого пункта, тут же забывают о его существовании. Ведь ничего особо интересного из окна автомобиля в Северном не разглядишь. Пожалуй, единственная достопримечательность – это бывший магазин. Выделяться он стал благодаря неграмотному рекламному ходу. Неизвестный художник, выводивший на стене здания слово «магазин», умудрился упустить слог «га». В итоге получилась лаконичная и привлекающая внимание проезжих надпись «мазин».
Близкое соседство хутора Северного с трассой кажется большим минусом. И шумно, и суетно. Но на самом деле хуторяне благодарны тому, что трасса рядом. При общем отсутствии работы она их подкармливает. Лишний огурец, лишнюю картошку несут сюда жители на продажу. Главная их просьба к властям сегодня — сделать рыночек у дороги, чтоб можно было цивилизованно приторговывать.
Хороша ещё трасса курсирующими в обе стороны автобусами. Как раз только что один из них увёз с остановки (они в Северном аккуратные, новенькие) молодую жительницу хутора Ольгу Дзюбу. Ольга работает в Лабинске, а домой приезжает по выходным. Здесь, говорит, хорошо, спокойно. И действительно, стоит только свернуть с трассы и заехать на одну из трёх хуторских улиц, как большой дороги будто бы и нет – её не видно и не слышно. Вокруг тихая, глуховатая деревенька. За домиками, чуть вдали, лесистые холмы. Где-то рядом речка. Проедешь в другую сторону улицы и окажешься возле поля, что тянется к горизонту и там соединяется с небом. Простор этот завораживает.
Территория Азаровых
Территория Азаровых Анна Азарова и её семья – единственные из встретившихся мне в тот день северян, кто пусть и со сдержанным, но всё же оптимизмом смотрит на жизнь и мир вокруг. Возможно, их спасает то, что они не погружаются глубоко в дела хутора, общее настроение в котором близко к унылому. Маршрут повседневной жизни Азаровых таков: дом-Лабинск-дом. А дом для них — свой маленький населённый пункт. Кроме Анны, её мужа Александра и сына Егора населяют его коровы, птица и другая живность. Говоря современным сельхозязыком, у Азаровых в доме личное подсобное хозяйство. И оно действительно подсобляет: работой и средствами к существованию. А приятнее, чем работы на самого себя и для себя, вряд ли бывает. Этой независимости особенно рада Анна. В основном хозяйством занимается именно она. У мужа времени сейчас мало, он трудится комбайнёром в совхозе.
Помнит Анна Азарова лучшие времена хутора Северного. Сюда она с семьёй переехала в 1984 году из соседнего Майкопского района. В то время хутор жил и развивался, совершенно не ожидая, что скоро всё остановится и начнёт приходить в упадок. Исчезли местные свиноферма и зерноток, закрылся клуб, где когда-то собиралась на танцы молодёжь. И людей становилось всё меньше и меньше. Сегодняшнее время по сравнению с девяностыми даёт надежду на лучшее, но пока здесь нет того главного, что вдохнуло бы жизнь в хутор и вернуло благосостояние его жителям, – работы. Интернет – окошко в мир, к сожалению, пока тоже сюда не дошёл.
Не находят выход своей энергии в Северном и спортивные парни наподобие сына Анны Егора. Здесь ни спортзала, ни спортплощадки. Чтобы заниматься спортом, нужно ехать в соседний посёлок Восточный или, например, тренироваться на бычках. Как раз во время нашего разговора с цепи сорвался бычок из хозяйства Азаровых. Ловить его и тащить на место взялся Егор. Кстати, парень сдал нормы ГТО на золотой значок. Хотя в общем-то этом году Егору не до спорта было. Он один из двух выпускников школы посёлка Восточного. Егор с головой ушёл в подготовку к ЕГЭ так, что иной раз на сына маме было жалко смотреть. «Ты выйди хоть навоз что ли покидай! Пусть голова отдохнёт», — пыталась Анна отвлечь его от занятий. Егор думает поступить в военное училище в Воронеже или в политехнический университет в Краснодаре.
Анна Азарова, помимо своей работы на дому, является депутатом Совета Краснокутского сельского поселения (именно к нему относится хутор Северный). А ещё она гидрометеоролог. Ей поручена ответственная миссия — следить за состоянием и поведением реки Малый Чехрак, что течёт неподалеку. Дважды в день Анна измеряет температуру в реке и уровень воды.
Недалеко от цветника, где я напоследок фотографировал хозяйку дома, как и положено профессионалам, неслышно и незаметно нёс боевое дежурство пёс Азаровых Алтай. Я даже вздрогнул, когда вдруг увидел его перед собой. Но, видно, угрозы от меня не исходило, и пёс никаких активных действий по защите хозяев не предпринял. Об Алтае Анна поведала мне удивительную историю. Однажды муж взял его с собой в горы на охоту. Уехали они от дома за сотню километров — куда-то к Чёртовым Воротам. На охоте пёс потерялся. Хозяин решил, что он сорвался в ущелье. Два дня искали его, но так и не нашли. Грустными и поникшими охотники вернулись домой в Северный. В общей сложности прошло четыре дня. Анна Азарова как раз отмечала свой день рождения и вечером вышла за калитку проводить гостей. Вдруг чувствует, кто-то крутится под ногами. К большой радости всех оказалось, что это верный друг Алтай вернулся домой. Он был счастлив, цел и почти невредим, только ноги сбил.
В этот момент мне захотелось пожать Алтаю лапу. Но я сдержался. Вдруг ещё пёс неправильно меня поймёт. Кстати, подобная история потом повторилась с Алтаем ещё раз, и он снова нашёл дорогу домой. Живёт пёс у Азаровых уже 11 лет. Будь здоров, четвероногий друг!
Северное партизанское движение
Не знаю, о чём говорить в этой части статьи. Ведь люди, с которыми я дальше случайно пересекался, путешествуя по хутору Северному, просили ничего не говорить ни о них, ни о том, что они рассказывали. В Северном оказалось развито партизанское движение. Однако сейчас не война, так что позволю себе рассекретить некоторые обстоятельства и детали этих встреч. Светлану (в части своей фамилии она не раскололась) мне удалось перехватить по пути к магазину. Она из тех редких людей, для кого девяностые годы оставили в памяти приятный след.
— Тогда было веселее и интереснее, — рассказывает Светлана. – Помню, как мы собирались всем хутором и пели песни, катались на бричке, танцевали до упаду в местном клубе. Кино нам показывали.
Сейчас, по её мнению, живётся хуже. Особенно туго стало с работой. Женщина 23 года трудилась в колхозе, потом на ферме, но вынуждена была уйти – и условия труда ухудшились, и зарплата меньше стала. Несмотря на небогатую жизнь, Светлане удалось поднять троих детей. Сейчас она работает санитаркой в Майкопе. Как раз только вернулась со смены.
О центре хуторских событий – местном магазине – меня тоже просили не писать. Хозяйка, назовём её Натальей, уже бы его закрыла, но соцработники, что приходят за хлебом и продуктами для стариков, и другие жители просят этого не делать.
— Разве могу я их бросить?! – говорит Наталья.
Раньше магазин находился в одном из помещений бывшего клуба, но арендная плата стала не по силам для хозяйки. К сожалению, не поспособствовали сохранению практически единственного магазина в хуторе и местные власти. Товары Наталья теперь продаёт дома. Людей в хуторе мало, и особого дохода торговля не приносит. Магазин сводит концы с концами.
— Есть кислород? — бодро интересуется у хозяйки посетитель.
Оказывается, мужчина спрашивал сигареты. Купив пачку, он вышел, но потом снова зашёл и воспользовался своим конституционным правом на свободу выражения мнений. Обращался он ко мне, как к представителю СМИ .
— Так жить нельзя! Мы всех кормим. И Сирию, и Крым, а сами без ничего. И почему люди не выбирают Жириновского президентом?! Он правильные вещи говорит. Я вот всю жизнь хожу и голосую за него.
У меня, конечно же, на этот счёт было своё мнение. Но я решил не вступать в полемику.
Ещё один посетитель работает у местного фермера. Он сетует на то, что хозяин не ценит человеческий труд.
— Люди, помимо своих дел, сами таскают навоз на ферме. Мы хозяину говорим: «Ну купи ты лошадей!» А он всё экономит…
Мужчины хутора Северного, встретившиеся в магазине, морщинисты и сухи. На лицах отчётливо виден отпечаток непростой жизни.
— Если нас не будет, то и хутора не будет, — подвела итог несанкционированного собрания хуторян в магазине наша знакомая Светлана.
Уходя, я захотел внести свой вклад в торговое дело хутора Северного. Ну, думаю, дела в магазине совсем плохи. Поддержу предпринимателя, хоть мороженое куплю. Но сделать мне этого не позволили и мороженым угостили просто так, а ещё кофе выпить предлагали. При всех своих трудностях в жизни люди Северного оказались доброжелательными и гостеприимными.
Пошёл дождь. И в Северном вообще стало невыносимо хмуро. Я отправился домой, по дороге думая над одним вопросом, на который до сих пор не нашёл точного ответа. Почему некоторые люди живут плохо и ничего не могут с этим поделать? Им не хватает решительности, смелости, желания и сил что-то изменить или, как бы кто не старался, некоторые обстоятельства просто невозможно преодолеть? Мне хочется верить, что всё или хотя бы очень многое зависит от человека. Тогда у каждого есть шанс изменить свою жизнь. И у мостовских северян в том числе.
